Ночью, при луне... - Джеки Д`Алессандро

А может быть, нравилось?

Сара нетерпеливым жестом поправила очки. Нет, не нравилось. Потому что, хотя он был привлекательным мужчиной, внешность в этом случае оказалась обманчива, и под его красивыми чертами явно скрывалась какая-то тайна. Этот мужчина вздумал претендовать на роль эксперта в области садоводства. Как бы не так! На основе их разговора и замечаний, которые он сделал, рассматривая ее рисунки, она убедилась в том, что он не отличает кучу компоста от гвоздики. Если он действительно возвращался, проведав свои любимые ночные цветы, прошлой ночью, когда она увидела его в окно, то она готова съесть собственную шляпку. Правда, шляпки у нее не было, но – Бог свидетель – она найдет для такого случая шляпку, чтобы съесть ее! А следовательно, возникает все тот же вопрос: что делал вчера ночью лорд Лэнгстон, вооружившись лопатой?

Ее воображение сразу же услужливо предложило ей образ доктора Франкенштейна, и Сара сжала губы. Возможно, в действиях хозяина имения не было ничего дурного, но они казались подозрительными. И она была твердо намерена выяснить, что он затевает, тем более что он, возможно, имеет намерение начать ухаживать за одной из ее подруг. Если он затевает что-нибудь плохое, то Джулиану и Эмили нужно было предупредить.

А действия лорда Лэнгстона следовало пресечь.

Глава 4

Переодевшись после энергичной верховой прогулки, которая и впрямь помогла проветрить голову, Мэтью отправился в столовую. Он поймал себя на том, что думает, увидит ли за обеденным столом красного дерева мисс Мурхаус. И удивился, заметив, что эта мысль почему-то заставила его ускорить шаги. Однако когда он вошел в столовую, там никого не было.

– Кто-нибудь спускался к завтраку? – спросил он у Уолтерса, когда лакей наливал ему чашку ароматного горячего кофе.

– Только одна из леди, милорд. Не помню ее имени. Та, что в очках с толстыми стеклами. И с отменным аппетитом. Ей особенно понравились кухаркины лепешки с малиновым вареньем.

– Кто бы сомневался. Это говорит об отличном вкусе этой леди, – пробормотал Мэтью, протягивая руку за своей чашкой. Воображение тут же нарисовало картину: мисс Мурхаус откусывает кусок лепешки с малиновым вареньем, а ее ямочки словно подмигивают, когда она жует, и капелька варенья прилипла к пухленькой губе. А он медленно наклоняется к ней, и ее широко расставленные, как у олененка, глаза распахиваются от удивления, когда он слизывает языком капельку варенья с губы.

Он замер с чашкой в руке, не донеся ее до рта, и поморгал, чтобы прогнать привидевшуюся абсолютно смехотворную картину.

Ей-богу, то, что он вчера попал под ливень, видимо, плохо отразилось на его состоянии. Наверное, у него началась какая-нибудь мерзкая лихорадка. Или возможно, он просто слишком долго обходился без женщины. Да, пожалуй, именно этим все и объясняется.

Потому что ничем иным нельзя было объяснить тот факт, что у него появилось влечение к женщине, которая отнюдь не была сексуально привлекательной. И уж конечно, не принадлежала к типу женщин, способных воспламенить мужчину. Она была любопытной старой девицей, «синим чулком». От таких он обычно старался по возможности держаться подальше.

И все же что-то в этой мисс Мурхаус вызывало его интерес. Это не было связано с ее познаниями в области садоводства или привычкой выглядывать из окон.

И снова в его воображении возник ее образ. Все дело в этих очаровательных ямочках, решил он. И в этих огромных золотисто-карих глазах, увеличенных стеклами очков. Глаза были умненькими, но почему-то казались беззащитными. Неизвестно почему, это обстоятельство тронуло его до глубины души. Он не мог этого понять, что ему совсем не нравилось.

Мэтью усилием воли прогнал образ этой женщины из своих мыслей и, позавтракав в одиночестве, удалился в свой кабинет. Чтобы чем-то отвлечься в ожидании возвращения Дэниела из деревни, он в течение нескольких часов занимался проверкой финансовых счетов поместья. Закончив, отложил перо и протер усталые глаза. Несмотря на все старания экономить, его финансовое положение за последние несколько месяцев ухудшилось, достигнув опасного порога, за которым у него оставался единственный выход. Неизбежный.

В дверь постучали, и он, обрадовавшись, что кто-то отвлекает его от проклятых счетов, пригласил войти.

На пороге стоял безупречно одетый Тилдон.

– Лорд Сербрук просит принять его, сэр, – проговорил он.

Ну наконец-то.

– Спасибо, Тилдон. Проводи его сюда.

Мэтью закрыл гроссбухи, положил их в стол и запер ящик. Едва успел он сунуть ключ в жилетный карман, как в кабинет влетел Дэниел Саттон.

– Так вот где ты прячешься? – воскликнул Дэниел, направившись прямиком к бару. – Ты пропустил все самое забавное.

Его лучший друг кивнул.

– Вист и триктрак в малой гостиной.

– Какого черта ты делал в малой гостиной? Я ждал твоего отчета о поездке в деревню.

– Я зашел в гостиную в поисках тебя, чтобы рассказать о поездке в деревню. Тебя там не оказалось, что, кстати, говорит о твоей необщительности. Слово за слово, и меня, в конце концов, уговорили сыграть и в вист, и в триктрак.

– Но ты презираешь вист и триктрак, – сказал Мэтью, подходя к Дэниелу, который уселся в обитое парчой мягкое кресло возле камина, держа в руке стакан с щедрой порцией бренди.

– Это было до того, как ты пригласил в свой дом множество красивых женщин.

– Если ты забыл, то напоминаю, что эти красивые женщины приглашены сюда ради меня, – сухо промолвил Мэтью.

– Но ведь кому-то нужно их занимать и защищать твои интересы, пока ты где-то прячешься. Тем более что ты счел уместным пригласить сюда Берика и Логана Дженсена, не говоря уже о Терстоне и Хартли. Все они, как известно, являются завзятыми бабниками. И о чем только ты, черт возьми, думал?

– Могло бы показаться весьма странным, если бы в гости были приглашены исключительно женщины. Откровенно говоря, изначально я имел намерение пригласить только тебя и Дженсена, но на прошлой неделе Берик прислал записку о том, что собирается навестить меня, так как будет в наших краях. Я подумал, что было бы грубо отказать старому знакомому, и направил ему приглашение.

– А как насчет Терстона и Хартли?

– Они были вместе с Бериком.

– Ну а теперь все эти наглецы кружат около твоих красавиц, словно стая хищных птиц над падалью.

– По крайней мере, они развлекут, леди, что позволит мне потратить больше времени на то, что я должен сделать. – Фыркнув, он цинично добавил: – Поскольку я обладаю более высоким титулом, чем любой из них, я не очень беспокоюсь о том, что на мою долю не достанется невесты. Титул маркизы Лэнгстон служит неплохой приманкой.